я.дома. О_О
Завтра два конкурса и разбор сумок. Йей.
О___О
а сейчас спатьки.

@темы: бытовое, Но вообще-то все гуд ^^

---

Итак,я жив, сегодня отрабатываю концерт на велкоме и, после заключительной пьянки, сна и завтрака, еду домой. Купил Ларсу носков,себе шмотья, и еще предполагаю,чем затариться. сделал ли я диплома кусок? Подготовился к сдаче? Аааага! Каждый день магазин–репа–пьянка–концерт–магазин–пьянка...какой уж тут...

---

Ну. Вот я и поехал.
+__*

---

Так. Перед отъездом в Поднебесную надо сделать конспекты. Большие. Много. И еще одну статью. И накачать книжек, чтобы в перерывах между репетициями, концертами, переездами, написанием практической части диплома подготовиться к сдаче всяких литератур. И критику пролистать.
ммммм, нямочка. Я уже влюблен в май, где, хоть нам и обещали отдых, а все ж таки мы будем работать. Какой-то концерт перед 9 мая.

Учеба? Да что вы говорите...Что это такое?

Пошел я спать. Как Ральф.

@темы: бытовое, учеба

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Замысел режиссера и замысел писателя

(И. Соловов «Отец» и А. Платонов «Возвращение»)

Рассказ Андрея Платонова "Возвращение" уже был экранизирован в 1982 году Гавриилом Егиазаровым. Фильм назывался "Домой!", а снимались там Александр Михайлов и Ирина Купченко. Новая экранизация, "Отец", создана Иваном Солововым; главные роли сыграли Алексей Гуськов и Полина Кутепова. В современной картине также сохранены сюжетные линии рассказа Платонова, однако показаны они совершенно иначе, чем в ленте двадцатипятилетней давности. Но если в фильме Егиазарова очень точно переданы и реалии времени, и психологически достоверный конфликт, то в "Отце" наряду с удачными моментами есть и заметные недочеты. (Светлана Степнова, рецензия «Уйти-вернуться»)
Несомненно, это только субъективное восприятие и оценка творчества режиссера Ивана Соловова, но вот, что имею сказать.
Понятно, что для режиссера, влюбленного в творчество Андрея Платонова было важным в малейших деталях передать все, что было рождено писателем. Однако, это могут увидеть и понять лишь единицы зрителей. Например, эпизод с пнем, когда Петруша бросается на него и не дает пустить на дрова со словами «Не трожь Максима!» - отсылка к рассказу «Никита». Многие ли знают этот факт? Нет. Но эпизод весьма уместен и раскрывает не затронутую писателем сторону судьбы Петруши. Это, конечно, доработка режиссера, замыслившего картину сложной по структуре, художественному наполнению, но упрощенной, по сравнению с рассказом, для восприятия современным зрителем.
Сложно судить, насколько нужной и ненужной оказалась работа режиссера по воссозданию духа послевоенного времени, созданию реплик и диалогов героев в стиле Платонова. Однако стремление Соловова сделать материал доступным зрителю нашего века сказалось на картине больше негативно, чем положительно, к чему можно отнести некоторые фактические ошибки.
На мой взгляд, интерпретируя и воплощая в другом качестве литературное произведение, нельзя менять персонажа. Автор задумывал его таким, каким написал, с его судьбой, жизненной дорогой и препятствиями на ней. К примеру, образ Маши в рассказе не соответствует образу в фильме. «Маша — дочь пространщика», потому что так она себя когда-то назвала, будучи действительно дочерью служащего в бане, пространщика.», «Маша была миловидна, проста душою и добра своими большими рабочими руками и здоровым, молодым телом. Она тоже возвращалась домой и думала, как она будет жить теперь новой гражданской жизнью; она привыкла к своим военным подругам, привыкла к летчикам, которые любили ее, как старшую сестру, дарили ей шоколад и называли «просторной Машей» за ее большой рост и сердце, вмещающее, как у истинной сестры, всех братьев в одну любовь и никого в отдельности.» (А.Платонов, Возвращение). И что же мы видим в фильме? Маленькая, хрупкая девчушка с наивными большими глазами, преданно смотрящими на Иванова, работавшая на фронте прачкой, а не в столовой, к тому же еще и беременная.
Несомненно, ее беременность без мужа была создана режиссерским замыслом для раскрытия еще одной человеческой трагедии, как и фиктивное сватовство Иванова перед вольно интерпретированными режиссером тетками Маши. Но сам образ девушки, возможно, более эстетичный, удаляет зрителя от правдивости изображенного исторического периода, потакает запросам современного человека, чего, на мой взгляд, делать совершенно не нужно.
К подобному изменению можно отнести и эпизод фильма с готовкой обеда для вернувшегося домой Иванова. Петруша, суровый, ворчливый мальчик, требующий порядка и экономии, говорит своей сестре одеть фартук, в то время как в рассказе он ругает ее за толстые картофельные очистки. Конечно, понять логическую цепочку «не оденет фартук – запачкает одежду – придется стирать – тратить мыло – мать устанет» проще, так как большинство из наших современников сами проходили эту школу дома. Наверняка, многих мамы ругали за очередную испачканную куртку, футболку или брюки. В то время как голод, от которого спасались всякими способами, в том числе и тончайшей чисткой картофеля, чтобы хоть еще одну крупицу съедобной пищи приготовить и употребить – сложнее, нужно подумать об этом. Таким образом, режиссер отбирает правдивые мелочи, стремясь сделать картину доступнее пониманию зрителя.
Не могу, однако, сказать, что это сделано неоправданно. В фильме показано множество идей, которое приходится разжевывать, так что на подобные мелкие детали уже не стоит обращать внимание - лишь бы зритель понял хоть что-нибудь.
Еще один минус построения кинематографической картины по рассказу, на мой взгляд, чисто субъективный, - это отведение главной роли только одному персонажу. Попробую объяснить свою мысль.
В фильме «Отец» существует только один главный персонаж – Алексей Иванов. Именно его глазами мы смотрим на города, на разруху, на людей. Его мы переживания мы подсознательно принимаем как первые, и уже в противовес им ставим, если задумываемся, внутренний мир других персонажей. Этот герой, Иванов, оказывается ключом к раскрытию тайн жизни других героев – например, Маши. Именно он открывает дверь в ее, оставшуюся нераскрытой в рассказе, жизнь в родном городке, с тетушками. Понятно, что этим приемом режиссер обращает внимание на частную жизнь в послевоенной разрухе, на переживания старшего поколения о младшем. Но таким образом он лишает Машу, как персонажа, самостоятельности. Она становится частью жизни главного героя, его спутницей, но никак не отдельным лицом, у которого другая, в отличие от режиссерского видения, жизненная линия.
Конечно, этот эпизод является необходимым для реализации в фильме желания Соловова дать максимальную, насколько возможно, панораму проблем и трагедий в жизни людей.
Можно сказать, что такой подход домысливания текста становится причиной проблемы кинематографа как фактора, ограничивающего зрительскую фантазию, способность домыслить самому. Режиссер в картине дает абсолютно все: и готовые внешности героев, вплоть до второстепенных, их интонации, дает то, о чем не упоминается в рассказе, чтобы объяснить совсем не сложные нюансы, и даже ответ на один из вопросов, заложенных в тексте «кто же прав?» - вспомните реплику Дарьи перед отъездом Иванова на поезде: «Вы, мужики, все такие. Сами блудите, а на жен рядите.»
Различие замыслов писателя и режиссера в том, что Платонов, учитывая жанр рассказа, обращает внимание на только одну ситуативную проблему: отношение бойца, вернувшегося в дом, от которого отвык настолько, что война ему намного привычнее. Ведь на войне думаешь меньше – вот враг, его надо бить. А дома все сложнее: неизвестность пугает Иванова, недоверие сводит его с ума, заставляет подобно трусу, бежать туда, где, по его мнению, будет легче – к Маше. В фильме же дается, как я уже говорила выше, панорама человеческих проблем, возникающих после войны: кого-то комиссовали и хотели расстрелять как дезертира – за отрубленный по случайности указательный палец; у кого-то муж погиб - даже не на войне, убили на пути с фронта домой, за золотой портсигар. И в этом кишащем проблемами окружении, происходит личная драма главного героя – подготовка и совершение побега из места, где ему трудно быть.
Сожалею, если после прочтения этой статьи осталось впечатление, будто я не в восторге от картины Ивана Соловова «Отец». Это вовсе не так. Безусловно радует факт того, что произведения Андрея Платонова находят отклик в сердцах людей и популяризируются в обществе посредством более модного, чем чтение, искусства – кинематографа.
Замечательная операторская работа ведет зрителя по выстроенным режиссером образам писателя: вот паровоз, истинно Платоновский, автобиографичный образ (писатель был сыном железнодорожника и с детства начал постигать устройства машин); образы узких тропинок, дома и т.д.
Слаженный механизм эпизодов составляет цельную картину человеческой безысходной тоски, смятения и судорожных поисков где-то внутри себя ответов на невысказанные, но возникшие вопросы.


 

@темы: писаное

---

Особенности стиля И. Бродского

Особенности стиля И. Бродского (на примере стихотворения «Дебют»)

Как говорил Михаил Крепс в статье «О поэзии Иосифа Бродского», поэт «злейший враг банальности», «человек, разрушающий стереотипы». И это легко доказуемо на примере попытки анализа произведения «Дебют».
Нельзя не отметить геометричность его поэзии, выражающуюся в подчинении средств художественной изобразительности, которых, к слову, не так уж и много, общему замыслу, своего рода, архитектуре стихотворения.
Стихотворение «Дебют», составляющее собой элегическое рассмотрение первого любовного опыта, разделено на две части. Абстрактно назовем их «она» и «он» - соответственно. И это не случайно, ведь все соотносится с замыслом автора.
Первая особенность части «она», бросающаяся в глаза, кардинально отличная от части «он» – изобилие аллитерации, отображающей музыкальную ткань повествования, создающую определенную атмосферу, соотносящуюся с созданным пространством несвежего, матово-пасмурного города Санкт-Петербурга; квартиры, неуютного быта узкого, маленького коммунального пространства, с его шорохами и скрипами.
В лирическом произведении находятся и элементы сюжета. Так, в первой части поэт говорит о девушке-студентке, во второй – о молодом человеке. Нельзя не отметить, что эмоциям Бродский не отводит места: не описываются переживания студентки, ее отношение к произошедшему. Создается реальная картина жизни интровертов, предпочитающих эмоциональную пустоту эпатажным всплескам чувств. Хоть автор и обращает внимание на недоумение и изумление молодого человека, подача этого чувства не перекрывает общее настроение стихотворения: опустошенности, шумящего воскресного дождя и хмурого неба.
Стоит обратить внимание, что поэт выделяет особо значимые слова при помощи инверсии и множественного употребления местоимений (Сдав все свои экзамены она/к себе в субботу пригласила друга; проспект был пуст; он раздевался в комнате своей…). Поэт обезличивает своих героев, делая из них некий шаблон, чтобы читатель мог представить своего персонажа.
Думая, что на каждого поэта влияют прочитанные им книги, можно предположить, что Иосиф Бродский не мог не знать творчества Артюра Рембо. Так, читая строки: Она лежала в ванне, ощущая/всей кожей облупившееся дно,/и пустота, благоухая мылом,/ползла в нее через еще одно/отверстие, знакомящее с миром./ приходит на ум отсылка к одному из стихотворений французского поэта «Венера Анадиомена» (особенно первая строка создает схожую атмосферу «Из ржавой ванны, как из гроба жестяного…»). Можно ли судить об общности чувств поэтов к женщинам вообще? Думаю, нет, однако возможно, что в отношении некоторых из них они были схожи.
Если припомнить заинтересованность Бродского экзистенциализмом, можно выделить особенность части «Он». Желание поэта, возможно, несознательное, отобразить символы (дыры, круга) находит свое воплощение не только во второй части, но и во всем произведении (бутылка, чашка, отверстие). Что касаемо части «Он», то можно отметить изобилие ассонансов (преобладание гласного -о-), что тоже можно, хоть и недоказуемо, а только принимая на веру, отнести к символике.
Отличительной особенностью можно назвать и необычное оформление стихотворения. Привычное для нас видение текста – каждая строка с заглавной буквы. Здесь же – и это можно отнести к элементам прозаического произведения – с заглавной буквы пишется только начало предложения, несмотря на то, что разбито это предложение на несколько строф.
Возвращаясь к теме хитросплетения, особого построения стихотворения, хотелось бы отметить факт того, что в каждой из частей стихотворения есть некая скрепа, соединяющая ее с предыдущей или последующей частью. Для примера:
(Первая часть, первая строфа) Сдав все свои экзамены, она к себе в субботу пригласила друга…
(Вторая часть, последняя строфа) Он раздевался в комнате своей…
Или же: (первая часть, вторая строфа) …снял свою одежду с непрочно в стену вбитого гвоздя. И, как расширение картины быта, вторая часть: он вспомнил гвоздь и струйку штукатурки…
Каждая часть отсылает к другой, потому что ко всему, о чем говорит поэт, причастны оба: и она, и он. Она, как виновница случившегося, как та, что затеяла этот вечер. А Он как случайная безвольная жертва женской прихоти.

 

@темы: писаное

---

17.04.2013 в 12:09

Пишет  Glucklich Shu:

Именно так я встаю по утрам.

---

Мы взяли на конкурсе первое место! Уиху! Закончил пьянствовать, углубился в изучение проблем взаимоотношений полов, придумываю дальнейший план действий. Листик с надписью СРОЧНО и списком письменных работ лежит уже неделю и все никак это СРОЧНО до меня не доходит. Прорываемся дальше.

---

Родился фик, как бы я ни был против их создания своими руками. *__*

Название: Way into the trap
Автор: Grassy.G
Фандом: Mass Effect
Пейринг: м!Шепард/Криос
Жанр: ангст, дарк
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклеймеры: мои права – только на бога. Остальное не мое.
Размещение: с разрешения автора (или просто уведомление в вежливой форме)
От автора: личный взгляд на персонажей и обоснуй.

страдательная музыка

"Way into the trap."

«Иди и сделай. Реши проблему. Найди то, что никто не может найти. Спаси галактику. Неплохой список дел на ближайшее время. Все боятся. И только Коммандер Шепард считает это все веселеньким развлечением. Эдаким мальчишником с бухлом и шлюхами.» Забористый виски плескался в стакане, на самом дне, играя бликами от софитов бара на Нормандии. Шепард усмехался своим мыслям и прогонял из памяти тела мертвых. Азари, турианцы, люди...
- Сканирование завершено, коммандер.
- Отлично, - пьяно отозвался Шепард, допивая остатки ржавого напитка.
- Коммандер?
- К Земле.
Он сжал в руках планшет с письмом, перечитывая несколько строк уже в который раз. «Зачем дал уйти?»
===
На Цитадели ему было тихо. Ноги, ватные, тяжелые, шли неохотно. Лифт доставил его до пункта назначения.
- Больница Гуэрта.
«А то я сам не знаю.»
Персонал разговаривал, спорил, махал руками. А в голове была трескуче рвущаяся тишина. Шепард смотрел на спину в черном. Криос вспоминал удары, делая выпады. Шепарду казалось, что он уже знает о его приходе, знает, что он стоит у лифта и смотрит на него. Знает, но не оборачивается. Страх, отпустивший коммандера с утра, снова сковал дыхание, теперь с трудом проходившее к легким. И это злило его, толкало к действию, лишь бы не стоять беззащитно.
- Привет.
- Рад, что ты пришел. Получил мое сообщение? – дрелл протянул руку для пожатия.
- Конечно.
- Думал, у тебя не будет времени.
Шепард сжал его руку, впитывая приятную, нежную шероховатость его кожи. «Хочу ее.»
- Криос, не беси меня. Сядем или так и будем стоять?
Отпустил руку, словно разрушил барьер дыханию.
- Сколько еще осталось?
- Не знаю. Врачи дают разные сроки. Сейчас я пережил их все.
Повисшее молчание усиливает биение сердца, начавшее всем весом биться о грудь; сознание превращается в вакуум, и нестерпимо хочется только застывшего времени. Чтобы ничего дальше не было, а осталось только это мгновенное настоящее. «Зачем позволил тебе уйти из команды? Зачем дал эту свободу? Сколько времени потрачено.»
- Ты только ко мне сюда?
Шепард вырвался из небытия и посмотрел на дрелла, который разглядывал вид за окном, согнувшись, подперев подбородок сложенными руками.
- Нет, еще надо Аленко навестить. Ему неслабо досталось.
- Я общался с ним.
- Меня это не интересует. Вернешься со мной на Нормандию?
- Нет, Шепард. Тебе нужны бойцы, а не я. Я могу подвести.
- Ты будешь просто лежать на одном месте, и большего от тебя не потребуется, Криос, - дав выход раздражению, коммандер понизил голос, разрезал воздух словами. Ассассин же повернул к нему голову и уперся взглядом бездонных черных глаз.
- Нет.
Коммандер поднялся, выдыхая. «Бесполезно.»
- Дождись меня здесь, я скоро.
Если бы остались шрамы, то сейчас они бы полыхали болью. Злость на разрушавшуюся жизнь, на упертую невозможность справиться с ней так, как он справлялся с врагами, кипела подобно разлившейся по земле лаве. Мысли теснили одна другую. Шепард знал: надо перестать думать об этом. Аленко не должен видеть его внутренний бой.
- Докладывай, майор!
Разговор складывался, и это тяготило Шепарда. Меланхоличный биотик не мог не вспомнить прошлое, свои старые обиды и не признать свою неправоту. А это отнимало время, бесполезно его растрачивало. Капитан телом чувствовал каждый потерянный миг и снова начинал бояться. Хотелось обернуться, выглянуть в коридор, чтобы узнать, ждет ли его еще упертый дрелл, или его он потерял так же, как и время: незаметно, бесследно и невозвратно.
Быстро, прервав разговор, приказал выздоравливать и ушел. Не выдержал.
Стоявший у регистрационной стойки дрелл не успокоил его. «Все равно потеряю. Исчезнет.»
- Шепард, - обернувшись, прямой, натянутый как струна, Криос хотел что-то сказать, но не успел.
- Пойдем со мной, - не останавливаясь, уронил, будто слова были тяжестью, за плечо развернул к выходу.
Он почти бежал, уговаривая себя остановиться и, как капризный истерик, отметал эти мысли. «Вперед, сейчас, или опоздаю.» Криос следовал молча. Он знал его, да и чувствовал тот же страх, только не каменел, усмехаясь в его вихри.
Темная комната за взломанной дверью пахла пылью как безысходностью. Жар человеческого тела, в контрасте с холодной стеной, охватил дрелла. Рваные движения, нехватка дыхания.
«Мне страшно. Так, как никогда. А ты упираешься. Оставляешь меня. Предатель». Хотелось причинить боль, сжимая такие приятные рукам бедра, прорваться внутрь, за огненное сжатое нутро. «Я не знаю, что мне делать. Я хочу жить. Хочу быть с тобой. Но ты уходишь, и я не могу остановить. Ты считаешь, это правильно? Ты считаешь, что я это приму? Нет, Криос, ты совсем меня не знаешь. Кто вместо тебя будет подставлять плечо, когда я вымотан, когда готов убивать всех – кто остановит? Что же ты делаешь?»
Хриплый вдох и судорожное хватание прохладной ладони за шею. «Какой ты холодный. Как будто тебя уже нет.»
- Шепард…
«Только не по имени. Не зови меня по имени сейчас. Не выдержу.» Жестокий поцелуй, лишающий кислорода, сверхновая и мгновения белой пустоты в голове. Дрелл попытался сделать шаг.
- Не дергайся, Криос. Не сейчас.
«Люблю касаться лицом твоего лица. Люблю держать тебя в своих руках. Люблю тебя. Если бы мог – поглотил тебя. Лишь бы всегда был со мной. Твое сердце так бьется. Какой ты холодный. Нежный. Хрупкий. Хочу сломать тебя. Никто и ничто больше. Только я. Останься со мной. Задохнись мной.»
- Мы еще увидимся, Шепард. Я сделаю все возможное, чтобы дождаться тебя, откуда бы ты ни возвращался, - хриплый шепот на ухо будоражил, сворачивая воздух в груди.
- Я могу не вернуться. Ты же знаешь это.
Пыльное молчание превращало капитана в тяжелый камень, не способный ни двинуться, ни прозвучать.
- Но я вернусь.
- Трагедия в том, что никто не сможет сделать то, что сделал ты. И то, что ты еще сделаешь. Если бы я мог сравнить тебя с кем-то, это был бы ваш, человеческий, Иисус. Но мне не нравится конец этой истории.
Шепард едва сдержался от смеха, но усмешка полоснула по губам.
- Твои ассоциации потрясающи, Криос.
Одеться нехотя, помолчать, чтобы перед возвращением в больницу еще долго сжимать друг друга в объятиях – не этого хотелось капитану, но он принял эту реальность.
===
Шепард швырнул планшет в стену бара и медленно добрался до лифта.
«Молитва. Поминки. Ты издеваешься надо мной.» Устало и тяжело глядя в потолок, капитан медленно вдохнул и, приоткрыв рот, выдохнул. «Зачем ты это делаешь? Кукольник, тварь с веревочками, за которые дергаешь…» Оттолкнувшись от стены, он прошел в каюту, едва не свалившись по дороге к кровати. «Go to hell and fuck it. Отдай мне его. Верни моё.» И забытье.
===
- Я надеюсь встретить тебя в баре после всего этого. Нужно же будет снять твое похмелье, - Гаррус невесело опустил взгляд, усмехнувшись. Вокруг было горько от запаха разрушения. Пыльная безысходность.
- А я постараюсь его тебе устроить.
Крепко сжав плечи друг друга, разошлись. Каждому требовалось сказать слова, которые тот запомнит навсегда. «Давай, Иисус, не дрейфь. Устрой проповедь.» - мысленно издеваясь над собой, капитан заставил поверить в свои силы тех, кто был с ним достаточно долго, чтобы чувствовать зависимость от него. Его тошнило от ответственности за их жизни, за их будущее, за чужое возможное счастье; тошнило от зараженности страхом, от усталости и раздражения, которое вызывал каждый, высказывающий сожаление и попытку поддержки. «Вы не можете меня успокоить.» Оставшись в одиночестве у разрушенной стены, Шепард еще раз просмотрел запись на инструментроне.
« Встретимся по ту сторону океана, сиха.»
- Встретимся, - тихо обронил, поднимая взгляд на мрачный, чернеюще-лиловый горизонт. – Я проигранное дело, Криос. Мне пора в архив. Пора к тебе. И никакой страх не удержит меня от этого.
===
«Изматывающий бой. Ноги не слушаются. Жаль, Андерсон. Прости, не спас. Что-то не работает? Какая к черту мне уже разница? Наконец-то я сдохну. Давай, Океан, шуми волнами о песчаный бережок…Где там дреллы в панамах?.. Что за…» - с трудом и бешенством, проснувшимся внутри, приоткрыл глаз, который еще мог видеть. Подъемник нес его вверх.
«Невезучий я. Почему мне ничего не удается сделать для себя? Что за жизнь…что за смерть…»
- Что… за… херня?
- Я Катализатор.
«Что за муть ты несешь…Почему ты тот маленький мальчик? А, какое мне дело… эники-беники-ели-вареники. В какой стороне Океан?» - Шепард уставился на виртуального мальчика. «Иисусу хочется к водичке.» - медленно приволакивая ногу, злясь на боль, сжавшую его в тиски, он шел вперед, к конечной цели, о которой договаривались с Андерсеном еще давным-давно. «Уничтожение. Интересно, а если все здесь взорвать…получится?»
===
Расстреливая обойму, он чувствовал, что кто-то ведет его к большой капсуле решения. Придерживает вытянутую руку с пистолетом и жмет на курок. И дышит в затылок. «Тейн?»
-не называй меня его именем.
Пламя, вырвавшись, откинуло и сжало его собой. Дикий гул ворвался в уши, сопровождаясь грохотом. Потом нестерпимый, душащий жар отступил перед холодной темнотой.
- Ты будешь моим, Шепард. С тех пор, как ты появился, ты только мой. Я – твой бог. Это я вел тебя к этому моменту. Я строил все испытания. Это я убирал тех, кто помешает тебе действовать. Тех, кто помешает мне сделать тебя своим до конца. Особенно Криоса, он был силен. Был. И это радость для меня.
Коммандер не осознавал, как из пустоты слова врезаются в его разум, словно гвоздем по стеклу скрипя. Как в нос вбивается пыль и грязь, как возвращается слепящая внутренний взор боль. Хотелось закричать, но рот не открывался, и не было сил даже на стон.
- Тебе никогда не быть с ним. Ты – мой.
Ослепленная ярость и отчаянная тревога охватывают душу. И получается сделать вдох.

@музыка: Imagine Dragons - Lost Cause; Ours - God only wants you

@темы: писаное

---

Психую.

Меня ожидают три дня-пиздеца, а потом неделя-пиздец, а потом я сяду и набухаюсь. +_+

жми ссыль

inception.davepedu.com/

А потом будет еще хуже. Потому что апрель такой весь из себя сказочный блять получается!
Три конкурсных программы отработать, не послать двоих коллег нахуй, съездить на неделю в Китай, где в четырех городах отработать по концерту (или нескольким), написать диплом, сходить на предзащиту, которая будет тогда, когда я должен быть в Китае, при этом не совсем просрать семестр, потому что в июне 4 дня сессии с сюрпризами от припиздонушек наших, подготовиться к госам. Потому что в мае будет я в этом уверен совсем не до этого.

В общем да. Я занервничал.
А все потому, что посчитав цену моего диплома она вышла в почти 25 штук. Плюс скидка - 22 с хреном. ОБОСРАЛАСЬ МНЕ ЭТА НЕДОФИЛОЛОГИЯ!

жми еще раз

inception.davepedu.com/

@темы: бытовое

---

Ф-моб. Много буков.

правила моба

1. Вы соглашаетесь в комментариях участвовать в игре.
2. Автор дневника даст вам слово.
3. На это слово вы должны написать пост у себя в дневнике. То есть это слово будет темой вашего поста. Ваша цель – изложить в нем ваши мысли касательно данного вам слова. А уж какие мысли – зависит от слова, которое вам дали, оно и определит, каким будет ваш пост –серьезным, глубоким, смешным, ироничным, развлекательным и т.д...
4. Вы копируете к себе правила игры и пишете свой пост. При желании, вы мне тоже можете давать слова.

от  Митчелл - Ожидание.

Мысль первая.

Пару лет назад я только переехал в свою квартиру в совершенно незнакомом и далеком районе города, где все казалось мне непривычным и чужим с флером техно-хоррора. Вокруг склады, железнодорожная станция (я до сих пор полагаю, что ремонтная или просто грузовая - поезда ходят неслышно, только иногда раздается скрежет железных колес въезжающего в какой-то отсек локомотива), завод, частные каменные дома прошлого столетия, в которых кто-то, конечно живет, только я до сих пор не видел хозяев, только их скотный двор - лошади и, так полагаю, что коровы. С последними у меня отдельная беда, и я как-то раз уже говорил об это, да не про них сейчас речь.
Стоя на остановке, которую с трудом и за долгое время только обложили бордюром, а землю засыпали щебнем, я рассматривал людей. Они в этом районе все колоритные, и только в редком случае - положительно. Автобус ходит абы как - водители не напрягаются, подъезжая к остановке, только когда толпа пассажиров соберется. Так что времени на разглядывание окружения было предостаточно. Среди этих колоритных персонажей действительности, бегали четвероногие и лохматые, зачастую все в грязи и с живым взглядом на человека "а не дашь ли мне мяска?". Псы. Стоянок здесь предостаточно, так что и собаки бегают то сворами, то парочками, то семьями, то еще как. Кстати, именно переехав сюда, я стал наблюдать за жизнью дворовых псов, кошек, сорок и воробьев. Занимательно. Но и не об этом я должен говорить.
Так вот на этой остановке, где каждое утро я ждал автобуса и каждый поздний вечер выходил из него, я видел пса: помесь дворняги со спаниелем, пятнистый черно-белый с темными мокрыми глазами, худой и старательно высматривавший в стоящих на остановке кого-то. Он не отходил далеко от остановки, когда замерзал - запрыгивал на старую лавку под навесом, покореженным и облезшим, стены под которым все в объявлениях - старых, новых, целый и ободранных. По обеим сторонам этой остановки всегда стояли переполненные банками из-под псевдоэнергетиков и бутылками из-под пива урны.
На людей пес смотрел внимательно, осознанно, словно выбирал кого-то из них. Иногда стоял рядом с ними, будто провожая, но трогать себя не давал, показывая свою принадлежность кому-то неведомому, природе или же самому себе.
Иногда я приезжал днем и видел, выходя с другой стороны (водители высаживают людей там, где им удобно - с любой стороны остановочного пятачка), я наблюдал, как пес, до этого сидевший, вскакивал и, начиная вилять хвостом, вглядывался в нас, выходивших из большой машины. Так и не видя того неведомого, он переставал вилять, оглядывался потерянно и снова садился на краю остановки, будто уверяя себя: "вот в следующей большой машине он обязательно будет".
И так было несколько месяцев, пока одним поздним зимним вечером, уставший, я не вышел на эту остановку и не остановился, шкрябая в карманах мелочь, чтобы зайти в магазин. Пес, засовывая морду в открытую автобусную дверь, обнюхивал каждого пассажира, пока не вышел этот человек. Еще на последней ступеньке, он обогнул ногой рванувшего к нему пса и, поймав ладонью его голову, вышел. Пес радовался, прыгая вокруг него, пытаясь лизнуть руку, виляя хвостом и поскуливая.
А я смотрел и думал, как можно такого пса оставлять на холодной зимней остановке. И ничего хорошего я не испытывал к этому низенькому, щуплому бритому мужичонке, почти безразлично (или же так смущаясь) идущего к дороге, ведущей к тем каменным домам и выше, в разрытую сопку с не асфальтированной дорогой, вокруг которого носился счастливый пес, не отходя и на два шага от его ног.
Потом я перестал видеть этого пса, да и про мужичка забыл. Пока недавно, ближе к обеду, я не пришел на остановку и среди нескольких, не больше восьми, человек, не увидел четверых дворовых, но не очень грязных, собак, сидящих рядом с людьми, переглядывающихся между собой и изредка повиливая хвостами. У них были какие-то свои, безмолвные, собачьи разговоры. И подошел автобус - небольшой по нашим меркам, корейский, желтый, неудобный. И из него вышел тот самый мужичок, мне думается, даже в той же самой куртке - старой, черной, кожаной и широкой ему в плечах. Четверо псов, подскочив, подбежали к нему, ластясь, тыкаясь крупными влажными носами в его ноги и лениво, будто нехотя, подставляемые ладони. И тогда я подумал: что же в нем такого особенного, что псы могут его так преданно ждать. И неужели тот, помесь дворняги со спаниелем, когда-то его все же не дождался.
Такое ожидание - грусть.

Мысль вторая.

Я уже говорил вскользь про наши автобусы. Маршрут №9. Водители в основном узбеки. Раньше еще попадались изредка русские, но в последнее время он остался только один. И героем нельзя его назвать, потому что он уже лет десять-пятнадцать сидит на одном маршруте, который ходит по четкому расписанию и в другую сторону, чем мне обычно нужно ехать. Так вот эти узбеки (как бы я ни уважал чью-либо душевную расположенность к этим людям), будучи друзьями между собой, предпочитают несколько минут поговорить о чем-то на своем, родном, покурить или выпить кофе, стоя неподалеку от остановки. Так может собраться около трех машин, а учитывая, что на маршрут в день выходит всего три-четыре единицы, то можно посудить, что на всех остановках стоят люди и ждут. Нервничают, опаздывают, мерзнут. Частенько случались скандалы, когда на моей остановке - а она конечная и начальная для "девятки" - тётки не выдерживали и шли к ним, размахивая руками, а иногда и сумками.
Вообще-то, у "девятки" есть расписание: до какого-то времени - каждые 15 минут, после какого-то времени - каждые полчаса. Только вот точно это до и после никто не знает. И, мне кажется, даже водители; вероятно в силу того, что никогда не придерживаются графика и ходят как попало и как им, водителям, выгодно.
Так и получается, что на дорогу от дома до работы или универа мне вместо часа приходится тратить все полтора.
Но днем и утром все еще неплохо с движением. Самый смак начинается вечером, после семи, когда на остановке можно стоять больше сорока минут. Есть такая остановка "дск". Она находится на перекрестке, где часть автобусов, везущих людей в более-менее приличные районы, сворачивают, а "девятка" идет прямо, в наш, как я называю, лес. Напротив этой остановки за бетонным забором находятся бывшие казармы, что в них сейчас я не знаю. А выше - большая, рельефная сопка, на подножии которой можно разглядеть маленькие домишки, вроде дач. Очень красивая сопка.
В темноте там стоять неприятно. Мало машин, странные люди, те самые, колоритные. Ни магазинов, ни лотков, ничего, где можно было бы обогреться, прозябая который десяток минут в стылом ожидании.
Пока автобуса нет, да и время позднее (относительно; всего-то часов восемь вечера), подъезжают предприимчивые таксисты, предлагая за сотню с человека довезти троих до конечной остановки. Тут просыпается жаба, стискивает карманы, кошелек и нервы, заставляя отрицательно помотать головой и продолжить мерзнуть, переступая с ноги на ногу или прогуливаясь десять шагов туда и обратно.
Потом автобус, конечно, приезжает. Открывает с трудом двери, показывая, как много желающих было уехать. Раньше - с уговорами, сейчас уже только напролом - забиваешься в этот автобусик и, пытаясь держаться хоть за что-нибудь, едешь, стараясь не дышать. От колоритных людей - особый запах.
И едешь и думаешь: зачем заставлять людей ждать тебя, чтобы они всю дорогу от конечной до конечной, ругались с тобой и твоим начальством, трепали мозг тебе и окружающим, когда можно почаще крутить баранку и жать на педали.
Такое ожидание - бесит.

Мысль третья.

А еще бывает, что опаздывают люди. И это тоже раздражает. Помню, раньше, почти лет десять назад, меня это так бесило, что я был готов уйти, но оставался и дожидался, чтобы потом каким-нибудь своим видом показать опоздуну, как меня это дело покоробило (а в той моей компании было целых два мега-опоздуна, поэтому такие ситуации были чуть ли не ежедневными).
Сейчас же не люблю, когда опаздывают на занятия, которые провожу я. Потому что тогда приходится задерживаться, тратить лишнее время, больше отдавать своей энергии и так далее. Но сам ждать могу долго и спокойно. Вырос сам, да и люди вокруг тоже изменились. И теперь я жду их свободно, занимаясь своим делом, даже не думая про время. Конечно, не без исключений, но в большинстве случаев.
И это хорошо, что так можно.
Такое ожидание - бесстрастное.

---

15.03.2013 в 18:06

Пишет  фабрика комиксов:

Нас все-таки закрыли!
Сайт comics-factory.ru/ все-таки закрыт. Теперь мы (россияне) получаем при входе такую заглушку:



В реестр запрещенных ресурсов внесены два ip-адреса из диапазона номеров, который обслуживает comics-factory:





Как говорили наши мудрые предки, "не ponnos, так золотуха". Нас уже закрывали comics-factory.diary.ru/p184245568.htm а потом открывали. Потом безобразный скандал ополоумевших копирастов и гонителей копипасты : comics-factory.diary.ru/p186150596.htm и comics-factory.diary.ru/p186175117.htm (С обязательным закрытием для ФК информационного ресурса. Они не могут не закрывать. Лубянка же.) Теперь вот это. Если закроют еще и Буфет, нам привет.

Причина сегодняшнего закрытия нам не ясна. Может антиродительский комитет проснулся, может увидели в "Готе" пропаганду суицида, может сенен-ай сорвал кому-то крышку котла. Кто их разберет. Весна, в голове обскурантов помутнение. А ведь они и так не блещют интеллектом.

Для справки: запрет касается только России и (кажется) Армении. Из солнечной Украины и прочей заграницы вход свободный. Чтобы из России попасть на наш сайт, прийдется пойти кружным путем через сайт rublacklist.net/bypass/ Он содержит простые инструкции, как обойти запрет. Например, использовать браузер Opera в режиме Turbo. Пока не проверяли.

P.S. Очень приветствуем перепост. Почему? По той же причине, о которой писал преподобный Джон Донн: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если волной снесёт в море береговой Утёс, меньше станет Европа, и так же, если смоет край мыса или разрушит Замок твой или друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе».

---

Я сел и написал.

Как-то раз я подумал, что у меня есть идеи, может, и не гениальные, но их требуется воплотить.
и вот одна из них.

Название: Lost
Автор: Grassy.G
Примечание: не бечено. (надеюсь, когда-нибудь это исправится)


Несколько недель все шло хорошо. Зачем придираться к мелочам? Они случаются у всех и слишком незначительны, поэтому не являются по сути событием в жизни человека. Так и у него – обыкновенного продавца в небольшом магазине в северном районе города. Начались эти несколько недель с тех пор, как он устроился в этот магазин, пройдя недолгое собеседование с управляющим.
Управляющий был тоже самым обыкновенным человеком, у которого есть небольшой дом, жена и двое детей. Можно сказать, слишком обычным, если забыть про тот факт, что в современном мире двое детей – это уже редкость в семье, где двое родителей как-то уживаются друг с другом.
Продавец, моложавый мужчина лет тридцати семи, каждое утро открывал магазин, проверял товары на полках, будто они могли куда-то исчезнуть за ночь, и становился за кассу. Ближе к десяти утра начинался поток покупателей, протягивавших ему товары и деньги для совершения механического обмена. Стоит сказать, что покупатели, особенно те, что были постоянными, недолюбливали продавца. Ведь все привыкли, что продавец должен улыбнуться, посмотреть на тебя, обращаться с тобой как с личностью и так далее, хотя продавец должен только совершить обмен товара на деньги. И больше ничего, ведь остальное – только бонусная приятность для клиента. По идее, продавец может и не разговаривать, потому что для ответов на вопросы есть консультант. Или этикетка. Или ценник. Да что угодно, благо читать в наше время умеют все, только зачастую не хотят. Так вот, продавец не смотрел на покупателей. Ему было все равно, что происходит вокруг него: кто-то украдет что-либо? На это есть охранники и камеры видеонаблюдения. Зайдет кто-то экстравагантный? Ему это не интересно. И он не общался с покупателями о том, как у них хорошо идут дела или не очень, какая погода снаружи, или какой клуб победил в матче.
Так, несколько недель он проработал спокойно, не обращая внимания на ворчание посетителей или управляющего.
- Возьмите… Стоп, это ты? Струна, это ты? – кто-то тронул его за плечо коротко и тут же отпустил. Продавец дернул головой, обратив свое внимание на посетителя. Руки, манжеты пиджака, из-под которых идеально ровно выглядывают белые манжеты сорочки с запонками. Необъяснимое чувство узнавания от мгновенно явившегося в памяти фильма: эти руки мнут белый с несколькими строчками лист, делают резкие движения пальцами и выбрасывают в сторону бумажный ком. Продавцу было неприятно видеть эти руки, как и их хозяина.
- Струны нет. Меня зовут по-другому, - надвинув на глаза козырек форменной бейсболки тремя пальцами, продавец пробил по штрих-коду пакет молока, упаковку сыра и батон хлеба.
- Да брось, Бартлетт.
- Что бросить, ваш товар? Карта или наличные?
- Как ты здесь оказался? Врачи тебя выпустили? Меня перевели, поэтому я не мог больше заниматься твоим делом, ты же понимаешь.
- Я все понимаю. Давайте деньги, скоро очередь соберется.
Мужчина протянул карту и взял пакет с продуктами.
- Не хочешь со мной разговаривать. Почему? Я не был причиной твоих проблем, даже помогал, сколько мог.
Продавец выдохнул и поднял к нему свое лицо, чтобы встретиться глазами.
- Я не хочу с вами разговаривать, потому что это бессмысленно. Погода хороша, вас перевели – тоже хорошо, тот отдел уже загибался, а вы не остались без работы. Моя жизнь? Да, паршива, но налаживается. Врачи выпустили, если бы я сбежал – вряд ли бы тут сидел сейчас. Больше нам говорить не о чем, в душу к себе не пущу, как и вы – в свою.
Мужчина-покупатель покачал головой и положил перед ним свою визитку.
- Если что-то понадобится, обращайся. Хорошего дня.
-Мгм, - отозвался продавец, смотря в монитор и пробивая покупки следующего клиента.
Вечером он возвращался домой. Уже давно стемнело, и он шел по тротуару, щурясь на свет фонарей и проезжавших навстречу редких автомобилей. В его голове крутилась мысль о посетителе, оставившем визитку. И воспитанное чувство недоверия и подозрения, заставляло крутиться на повторе мысль «если ты параноик, то это не значит, что за тобой не следят». Воспринимал он ее не буквально, но готовился к тому, что прежняя жизнь нагонит его и попытается вновь утянуть в себя. А Бартлетт отдавал себе отчет в том, что сопротивляться ему будет сложно, и в восьмидесяти процентах он обречен на проигрыш.
-----
В доме было тихо и пусто. Неразобранные коробки стояли вдоль стены.
- Как день?
- Ты опять здесь. Как обычно почти. Когда ты отвалишь уже?
- Не знаю. От тебя зависит, наверное.
- Ладно. Не скучал?
- Скучал, конечно. Ты же не берешь меня с собой на работу. Что, нравится, когда дома кто-то встречает?
- Тогда бы я собаку завел. Или семью. Или кого-нибудь, но только не тебя.
- Раньше ты не был таким ворчуном. Что случилось, Струна? Устал?
- Нет. Сегодня приходил Скелет.
- И что он хотел?
- Не знаю. Молока, сыра и хлеба, наверное.
- Думаешь, все так просто?
- Нет, не думаю, но, честно говоря, я не хочу об этом говорить. Дай спокойно ужин приготовить.
Вскипал чайник, старательно выдувая струю пара в вытяжку над плитой.
- Знаешь, что мне интересно, Струна?
- М?
- Почему ты меня не выгоняешь? Ну, обычно в таких ситуациях говорят «пошел вон!», «видеть тебя не хочу!», «мамочки, я с ума схожу!», что еще… «что тебе от меня нужно?». А ты только спокойно интересуешься, когда я сам от тебя отвалю.
- Ты прямо-таки во многих таких ситуациях участвовал.
- В кино видел.
- Это бесценный опыт.
- Ну так?
- А у тебя какие предположения?
- У меня предположение, что ты и сейчас хочешь на меня скинуть всю вину. То есть, когда я уйду, ты останешься совсем один, и в этом буду виноват именно я, а не ты, который мог бы сказать «пошел вон».
- и ты будто бы ушел.
- я о последствиях. Если бы я после этих слов ушел, то тогда ты бы винил в своем одиночестве себя.
Продавец вздохнул тяжело и положил в тарелку салат, разогретые в микроволновке сосиски и залил растворимый кофе кипятком.
- Разве я не прав?
- Не знаю. Приятного аппетита.
- Приятного. Вкусно?
- Нормально.
- Так что говорил Скелет? Хочет тебя реабилитировать?
- Нет. Удивился, что я здесь.
- Ха-ха! Еще бы! Ты – и продавец в захолустном магазинчике! Честно, если бы я тогда знал об этом, то убил бы тебя. Ну, чтобы ты не мучился.
- А что тебя вообще удержало от этого?! - стукнув ладонями по столу, выронив вилку, продавец выкрикнул и замолчал, позволив зазвучать в тишине треску проводов.
- Твоя пуля. Прямо в лоб, помнишь? Ты, кстати, читал отчет? Меня убил не тот шквал пуль пятерых агентов-опоздунов, а твоя- самая первая.
- Не начинай. Пожалуйста, замолчи.
- Ты молодец, Струна. Ты молодец.
Встав, продавец вышел из кухни в темный коридор, постоял с секунду и вернулся.
- Ты не доел.
- Заткнись уже.
- Хорошо-хорошо.
Струна сел ужинать и, оглядев кухню, убедился, что никого нет.
----
Продавец сидел на диване в темном зале и переключал каналы один за другим.
- Ты скоро совсем из формы выйдешь. Хоть бы спортом занялся.
- Опять ты тут.
- Ты сидишь и бессмысленно смотришь в зомбо-ящик. Что мне остается, кроме как занять тебя чем-то более существенным.
- Спасибо за заботу.
- Струна, у тебя ко мне никаких вопросов нет?
- Что тебе нравится больше: «Моя прекрасная леди» или фильм про жизнь животных в Африке?
- Ты серьезно?
- Ты слышишь веселье в моем тоне?
- Аф…Ну. Хм. Давай пьесу.
- Это фильм.
- Да плевать. Он же по пьесе.
Комната озарялась вспышками и бликами от экрана телевизора. Продавец медленно допивал негорячий кофе и смотрел фильм, улыбаясь и посмеиваясь, а на очередной рекламе он задремал.
-Спокойной ночи, Струна.
---
- Сегодня в магазине акция, скидки на консервы, не забудь.
-Хорошо, сэр.
- И будь поприветливее, ты клиентов распугиваешь.
- да-да.
Продавец снова был на работе. В свободное время он рассматривал дорогу за окном, проезжающие машины, дома, уделяя внимание игре света на крыше или асфальте. Он чувствовал, что, никому не нужный в этом городе по-настоящему, он деградирует, засыхает, теряется, превращается во что-то тяжелое, прикованное к одному месту, без желания хоть как-нибудь действовать. Сейчас это его пугало, но он допускал мысль, что этот страх недолговечен, и надо просто переждать, пока все нутро с ним не свыкнется, не примет рамки этой реальности и не перестанет бороться.
- Ты себя насилуешь, Струна.
- Я же на работе!
- Посмотри: видишь, эскорт едет? К чему бы это?
- Перевозят кого-то, не важно.
- Как знать.
Продавец оглянулся на голос друга, но не увидел его; только девочка, протягивая леденец, смотрела на него большими раскосыми темными глазами. Встряхнувшись, продавец взял ее леденец, пробил, ссыпал мелочь в отдел кассового аппарата. «Ни к чему это не ведет. Просто проехали мимо».
- Дяденька, - проговорила девочка, неожиданно для Струны, не писклявым голосом.
- Что? – дети не были исключением для продавца: с ними ему не хотелось ни сюсюкать, ни играть, ни еще как-нибудь возиться.
- Мы с мамой были вчера тут, покупали мороженое. Почему вас другой дяденька назвал Струной? Вас так зовут?
- Нет.
- А почему?
- Где твои родители?
- На собрании, в школе. Так почему Струна?
- Потому что таким было мое прозвище.
- Зачем оно было? Вам было мало имени?
- Нет. Девочка, иди домой.
- Нет, не пойду, мне надо родителей дождаться. А здесь интереснее, чем на улице.
- Здесь безопаснее, но не интереснее.
- Вы зануда.
- Иди поговори с управляющим, он более веселый.
- Не хочу. У вас кепка забавная. Можно мне померить?
-Вот прицепилась, да, Струна? А помнишь ребенка в зараженном гетто? Ты его тогда еще вытащил и заставлял врачей вылечить, стоял над душой, орал, ногами топал. Кстати, как он, здоров?
Продавец потер лицо руками.
- Держи кепку.
- Спасибо! Мне идет? – девочка покрутилась перед ним, отчего он видел только ее голову и плечи. Продавец промолчал и перевел взгляд на стеклянную входную дверь, рядом с которой, глядя на улицу, стоял его друг, сложив руки на груди. – Дяденька, а как вас зовут? Или мне тоже можно звать вас Струной?
- Нет, нельзя. Камиль.
- А я – Джорджина, - она протянула ему руку, но подошедшая женщина с переполненной корзиной больше заинтересовала продавца. Он методично начал оформлять покупки.
- Камиль, а что у тебя с виском? Ты ударился? –девочка, опираясь на металлическую стойку двумя локтями, рассматривала из-под козырька кепки его шрам.
- С вас тридцать пять семьдесят.
- Держите. Девочка, а ты что здесь делаешь? Потерялась?- женщина обратилась к Джорджине.
- Нет, я родителей жду и с Камилем разговариваю. Он такой трудный! – возмутилась девочка.
- Трудный? Ха, Камиль! Да мелкая просто зрит в корень! Ты трудный. Даже я бы не смог тебя лучше охарактеризовать, - смеялся друг продавца.
- Это невежливо так говорить, извинись перед мистером.
- Ну…извините,- нехотя отозвалась Джорджина, опуская на глаза кепку двумя ручками.
Забрав пакеты, женщина ушла.
- Так что у тебя с виском? – продолжила допрос Джорджина.
- Это шрам.
- Я знаю, что это шрам. У меня вот на коленке есть шрам тоже. Хочешь, покажу?
- Нет, не хочу! Джорджина, иди поиграй с кем-нибудь другим.- продавец, не зная, как мягко отправить ребенка восвояси, раздражался. Девочка же, поджав губы, поозиралась.
- О, родители идут! Пока, Камиль, увидимся еще. И ты мне расскажешь про свой шрам, хорошо? Вот кепка…Или, может, я могу взять ее себе?
- Отдай сюда, - забрав бейсболку, продавец надел ее, поправил козырек и начал проверять чековую ленту.
- Пока! – крикнула девочка и выбежала из магазина.
- Она была очаровательна. Может, тебе все-таки завести семью? У тебя хорошо получается ладить с детьми. Наделал бы себе пару-тройку таких, да и горя б не знал…Что? А, да, ты на работе, ухожу. Не смотри так.
----
Луна не светила на черном небе с редкими звездами, выглядывавшими из-за наплывших туч. Продавец, застегивая толстовку, шел по тротуару домой. В белом целлофановом пакете с логотипом магазина одиноко лежала бутылка недорогого виски. Фонари, обычно все горевшие поздним вечером, в этот раз образовали черное пространство в своей темно-рыжей с желтым цепи.
- Кто это тут так поздно идет?
- Смотрите-ка, у него что-то в пакете. Нам бы пригодилось. Сегодня же праздник…какой там…А! День рождения Вилли! Точно, нам необходим подарок.
- Ребята! Это же молчун из магазина.
- Ха-хаа! Молчун из магазина!
-Не поможешь нам материально? Ну или чем-нибудь еще, будем рады любой помощи. Телефон, наличка, карточки…Что у тебя есть? Не жадничай.
Продавец оглядел подошедших юнцов, державших руки в карманах темных толстовок и курток, с надетыми капюшонами. Ноги сами несли его вперед, так что хулиганам пришлось почти окружить его, не пропуская дальше.
- Ну ты борзый!
Тот, который хотел двумя руками толкнуть его в грудь, первым перевернулся в воздухе и с силой приложился об асфальт, получив дополнительно удар ногой в бок. Следующие двое упали со свернутой челюстью или носом, и кровянистыми следами от бутылки, которой продавец наносил удары. Четвертый же достал нож, и так как был ловчее остальных, танцевал дольше, отпрыгивая и со страхом примеряясь. Но и он оказался на земле со сломанной рукой и разбитым лицом, которым был брошен в тротуар.
- Полиция! Что здесь происходит?
Из остановившейся неподалеку машины, выбежал мужчина, застегивая пиджак на ходу. Хулиганы спешно, как могли, собрались с земли и похромали в подворотню. Продавец, проводив их взглядом, повернулся к подбежавшему.
- Ты в порядке, Струна? Еще не вышел из формы, смотрю.
- Это были подростки. Что они могут против меня?
- Согласен, но если бы я не крикнул, то лежал бы ты сейчас с вмятиной в башке. Один из них уже готов был приложить тебя камнем. Часто у вас тут такое?
Продавец углядел в стороне обломок кирпича и покачав\л головой.
- Нет, в первый раз. Ты что здесь делаешь?
- Еду по делам. Смотрю, ты дерешься.
- Ну так давай, езжай по делам, спасибо за поддержку.
- Струна, подожди,- Скелет удержал его за руку. – У меня есть возможность восстановить тебя в звании и дать работу. Хочешь вернуться?
- Нет. Не хочу, Скелет. Езжай, - выдернув руку, он прошел несколько шагов и увидел лежащий белый пакет в натекшей луже. – Черт.
- Может, тебя хоть подвезти? – Скелет уходить не торопился, чувствуя растерянность, от нежелания Струны с ним иметь какие-либо дела. Ведь раньше они хорошо ладили и работали в одной команде. А сейчас он ничего не понимал.
- Сам дойду, - буркнул продавец и пошел в обратную сторону. Ему было неохота возвращаться в магазин, но виски сегодня ему был необходим.
Скелет, недовольный обстоятельствами, развернулся и через газон вернулся к машине.
---
- Что у тебя с руками?
- Подрался.
- Хо-хоо, прогресс, смотрю. И кто же это был?
- Хулиганы, подростки… Что удивительного?
- Ну, то, что ты с ними подрался. Или, наверное, ты их просто избил, а они как беспомощные твари только по земле уползти смогли. Живые хоть остались?
- Остались.
Продавец достал две рюмки и, вскрыв бутыль с виски, разлил.
- Сегодня полгода.
- Полгода? Божечки, ты что, теперь и юбилеи моей смерти отмечать будешь? Это, знаешь ли, грубо.
- Не отмечать, Саул.
- Аааа. Поминки. Круто. Хммм. Камиль, слушай, ты ведь даже на моих похоронах не был. Дались тебе эти поминки. Кстати, почему тебя не было на похоронах?
- Я был в клинике. Врачи боялись, что я застрелюсь или повешусь.
- Ого, серьезные опасения. Ты так плохо себя вел?
Продавец опрокинул в себя напиток, чувствуя его путь от горла до живота.
- Нет. Я никак себя не вел.
В тишине Струна выпил еще три рюмки, не особо растягивая.
- Ты как-то спрашивал, и теперь я отвечу: есть у меня к тебе вопросы.
- Долго же ты над этим думал, ничего не скажешь.
- Но я думаю, что если задам их, возможно, получу ответы – и все. Ты исчезнешь.
Друг удивленно посмотрел на Струну, уставившегося на ночь во внутреннем дворе за окном кухни.
- То есть тебя больше вообще не будет. Совсем! – Струна взмахнул руками и с выдохом широко положил их на стол.
- Будто сейчас я есть, - со смешком тихо ответил друг. – Я только плод твоего воображения, и ты это знаешь.
- Ничего я не знаю. Может, если бы не наврал в тестах, меня бы до сих пор лечили в Штейтене.
- Я слышал об этой дурке. Говорят, неплохая клиника.
Струна покачал головой и выпил.
- Зачем ты сделал это?
- Сделал что?
- Предал нас. Почему не сказал об этом мне? Саул, мы с тобой друзья с первого курса! Я тебя никогда не подводил, почему ты не сказал мне, что собираешься делать?!
Друг посмеялся.
- Друзья…да. Знаешь, во что мне выливалась дружба с тобой? Я никогда не получал того, чего действительно хотел! С первого курса…с твоего первого. Те, с кем я хотел быть в компании смеялись надо мной, потому что я водился с молокососом вроде тебя. Был тебе нянькой, справочником, да черт пойми чем еще! Но я не мог тебя бросить, как же. Твой щенячий взгляд – и все, я тебе даже отказать не могу. – Саул вздохнул, глядя в свою нетронутую рюмку. – Но не в этом дело. Как я мог тебе сказать, что мнения командования расходятся с моими? Что я выбрал другую сторону. И что для меня действия нашего начальства были недопустимыми. Что бы ты делал, если бы узнал? Переубедил меня? Нет, вряд ли. Встал на мою сторону? Тоже нет. Ты бы просто встал поперек моей дороги и наделал кучу сложностей.
Струна сжал зубы, поморщившись.
- Если бы я не стал стрелять, защищая Пруста, ты бы убил меня?
- Я бы убил Пруста.
- А меня? – Струна посмотрел на друга пристально, тот помолчал.
- Не знаю. Ты сделал то, что сделал, и нет смысла вертеть все так, как могло бы все произойти. Это бессмысленно. Скелет тебя не донимал больше?
- Встретился с ним сегодня случайно. Он предложил мне работу и звание.
- А ты что?
- Отказал.
- Совсем дурак, - фыркнул Саул. – Ты что, ни черта не понимаешь? Посмотри, кем ты стал! Помнишь, почему мы тебя Струной назвали? Потому что ты был прямым и резким. Твоя выправка была образцом для молодняка, остальные тебе завидовали. Реакция…Была бы у меня такая, мы бы наоборот сейчас были. А сейчас что? Горбун, будто у тебя на шее этот японский демон сидит.
- Ну и сидит, делов-то. Я не хочу больше убивать.
- Хах, то есть, убил меня – и все, поставил точку?
- Ты можешь перестать так говорить об этом?
- С чего бы? Это не у меня затяжная депрессия. И я к своему дохлому состоянию отношусь спокойно. Струна, ты солдат, созданный для выполнения заданий. Это твоя жизнь. Если я скажу, что ты все сделал правильно, успокоишься? – Саул походил по кухне за спиной Струны, подливавшего в свою рюмку.
- Ты хоть раз считал меня своим другом? – продавец обернулся, попытавшись глянуть за спину без разворота. Саул всплеснул руками и шикнул, сдерживая себя, чтобы не наорать на нытика.
- Послушай. Ты молодец, Струна. Ты всегда был прекрасным солдатом, напарником.
- Я не об этом. Ты считал меня своим другом? Просто ответь на этот вопрос.
Саул облизал губы, глядя в пол.
- Что тебе это даст? Почувствуешь себя еще несчастнее? Оооо, да делай что хочешь! Да, считал. Я любил тебя, как самого близкого мне человека. Вот, пожалуйста, держи ответ.
- И я не представлял на твоем месте кого-то другого.
- На каком это «моем месте»?
- На месте моего лучшего друга.
- Боже, ты всегда такой соплёй был? Я что, не замечал этого? – риторически вопросил потолок Саул.
- Нет, Саул. Просто…я не могу работать без тебя. Я даже в толпе выглядываю тебя до сих пор, поэтому стараюсь не смотреть на людей. И каждый раз заходя куда-то, мне кажется, что сейчас ты выйдешь навстречу с очередной историей или предложением сходить куда-нибудь. Ты…неужели не понимаешь? Ты был тем, ты до сих пор тот, без кого я не знаю, что делать дальше. Родителей нет, да даже, если бы и были…- Струна махнул рукой безнадежно и выпил. - Женщины – они не поймут, да и не расскажешь им все. Остальные из команды – не поймут всего, что понимал ты, не сделают все так, как ты делал, они не смогут быть тобой! Мне так тебя не хватает. И это я убил тебя. Я виноват, – продавец оперся лбом на кулак, закрыв глаза.
Саул заложил руки за голову и в сердцах, но шепотом проговорил: «Дибила кусок».
- Слушай. Ты все сделал так, как должен был сделать. Хватит, - невесомая рука коснулась его плеча, сжав пальцами. – Это приказ.
Прокричала птица в ночи. На столе стояла на одну пятую недопитая бутылка недорогого виски.
----
Спустя месяц в городе прошел первый сильный снегопад, покрыв к утру ровным полотном крыши, дороги, лавки и будки. К обеду, скорее всего, все должно было растаять. Днем всегда тепло.
В магазине все было до противного обычно. Продавец поставил новую чековую ленту, пересчитал монеты и закрыл кассу, когда в магазин вошли.
- Камиль.
Продавец повернулся к вошедшему.
- Опять ты, Скелет. Что нужно?
- Мне нужна твоя помощь.
- Ценники подписаны. Консультант где-то в зале.
- Ты не понял. Мне нужна та помощь, которую никто кроме тебя не сможет оказать.
- Я этим больше не занимаюсь.
- Иди сюда, - Скелет нервно махнул к себе, отзывая продавца к стеклянной витрине рядом с входной дверью. Струна подошел, недовольно поправляя кепку.
- У нас очень большая проблема. Ты за новостями следишь?
- Нет.
- Хмм. Тогда попытаюсь объяснить. Некоторое время назад в местную тюрьму перевели Джахмата Алуитдина. Ты должен был слышать о нем, когда еще был на службе. Ему выдвигают серьезные обвинения, но суд всяческим образом откладывал вынесение приговора. А сегодня его последователи захватили школу. Там маленькие, ни в чем не повинные дети, понимаешь? Им ничего не известно об этом ублюдке, им вообще насрать на политику.
- Спецназ вызвали?
- Вызвали, но им добираться сюда около двух часов, большая часть на заданиях…Жаль нет нашего отряда, - Скелет облизал губы и сжал пальцы в кулак. – Если ты не поможешь, дети погибнут. Потому что мы не собираемся соглашаться на их условия.
- То есть, пусть погибнут маленькие невинные граждане этой страны, но одного урода, которого уже поймали, мы не выпустим. Да, логично…-бросив взгляд за окно, где, за спиной Скелета, стояла черная иномарка, Струна увидел знакомое лицо на заднем сидении, через стекло. Саул смотрел вперед.
- Струна, послушай. Если хочешь, я больше никогда не обращусь к тебе, но помоги вытащить детей. Пожалуйста. Я сделаю все, что ты хочешь. В рамках разумного, конечно.
Саул повернул к нему голову, хмурым он был и серьезным, и бескомпромиссно позвал Камиля двумя пальцами.
- Хорошо, - скинув кепку и форменный фартук. – Только мне надо переобуться. Ботинки SX056 есть? – Камиль выходил из магазина, торопясь сесть в машину и увидеть Саула. Но только он открыл дверь, как на него дыхнула пустота салона. Водитель обернулся, но Скелет сел рядом с ним.
- Все есть. Садись. Времени мало.
---
Экипированный солдат, в тонком бронированном костюме, заряжал последнюю запасную обойму, слушая начальника операции.
- План школы вы видели. Судя по наблюдению, террористов внутри восемь человек. Часть с детьми в актовом зале, другие дежурят по этажам.
- Взрывчатка?
- Нет, они не думали о серьезном отпоре. До смерти первой группы заложников осталось сорок минут. Нужно поторопиться.
- Я готов,- Струна посмотрел на пистолет и отвел взгляд в сторону. Саул кивнул на школу. Струна кивнул, и увидел Саула рядом с входом, заглядывающего в окно и, что-то обдумавшего, ушедшего во внутренний двор.
- Связь по наушнику, я буду направлять тебя. Как раньше, - Скелет протянул миниатюрное устройство, которое солдат вставил в ухо и поспешил пробраться незамеченным во внутренний двор, где был канализационный вход в здание.
Под землей Струна встретил Саула и замер, не дойдя до него.
- Я думал, что ты исчез.
- Я тоже много о чем думал, как индюк. Ты говорил, что не можешь без меня работать. Вот он я. И попробуй только облажаться. Ты же знаешь, что лучшая тактика здесь: очередность и незаметность.
- Знаю. «Утащи в нору». Как в Ишмаре.
- Именно, только не зевай, как там. Я мало чем смогу помочь.
---
Струна полз по вентиляционной трубе, стараясь не издавать лишних звуков. В наушнике изредка раздавался голос Скелета.
- Теперь направо и вверх. Ты окажешься на втором этаже.
- Что сканер?
- На первом, с детьми, трое. На втором двое. На третьем трое, наблюдают за площадкой. У одного снайперская винтовка, но пока он безопасен.
- Снайперка?
- Да. Видимо, чтобы просматривать путь, по которому должны привезти Алуитдина.
- Может, все-таки и взрывчатка есть? Подумай, ведь что, они собирались всех детей по очереди застрелить? Лишняя морока.
- Нам не известно, Струна. Попробуй узнать.
- Сами узнавайте. Ты специалист по переговорам, вот и вперед. Конец связи.
Накрутив на дуло глушитель, ликвидатор пополз вверх, и дальше, чтобы добраться до третьего этажа и начать зачистку сверху.
- Трое. Неудобно тихо снимать троих. Придется вылезать.
- Сначала надо удачно снять одного, потом проблем не будет.
Смотря сквозь решетку, Струна осмотрел видимый коридор этажа.
- Вроде тихо, - проговорил Саул, сидя рядом. Струна покивал и включил сканер. Двое находились в противоположной стороне этажа, за аудиториями, один же шел прямо в руки ликвидатора.
Жертву он подстерег за углом, схватил за голову, быстро крутанул и придержал тело. Взял рацию с пояса. Закинув труп в вентиляцию, по которой пришел, Струна тихо двинулся вдоль стены, используя укрытия типа шкафчиков и выставленных столов.
- Тише. Идет сюда.
Затаившись, ликвидатор дождался подходившего и, встав, выпустил пулю ровно в лоб, не дав ему и вскрикнуть. Снова поймал тело и посадил его к столу. Последняя жертва была у окна: сидела, вглядываясь в прицел винтовки куда-то за окно. Еще один выстрел из-за угла в голову.
- Хорошая же разработка, да, Струна? Совсем звука нет, только будто плевок. Отличная разработка глушителя, мне нравится.
- Это женщина.
-А? И что?
Струна глянул на мертвое тело с каштановыми волосами, собранными в хвост, теперь пропитывающийся кровью.
- Ничего.
Её тело он спрятал в ближайший люк вентиляции. Вернулся ко второму трупу и присоединил к женскому.
- А еще заметил, ботинки усовершенствовали. Раньше тебя было слышно, а теперь нет. Здорово, что хоть конторы больше не существует, а наши заказы все еще исполняются. Хотя это странно, - Саул улыбался, шагая рядом и держа руки в карманах. Струна кивнул и, сверившись со своим сканером, присел у лестницы.
- Струна, слышишь меня? Не рискуй, иди через вентиляцию вниз, - Скелет, отслеживающий его перемещение по модели здания, напряженно следил за другими объектами.
- Скелет всегда перестраховывается. Только время потеряешь. Иди здесь, - Саул стоял уже внизу и, махнув другу рукой, пошел вперед. Струна – следом, тихо и как танцор, перебирая ногами. Охладевший разум теперь словно впитывал в себя забранные жизни, начинал чувствовать интерес, азарт расчетливой охоты. Выбрав точку, ликвидатор застрелил двоих, сидящих у окон, уложившись в две секунды.
- Кама, у тебя привычка что ли, стрелять только в голову?
- Так быстрее.
- Нет. Я знаю почему: чтобы не мучились. Хотя ты прав, умирают они быстрее. Я бы хоть одному специально выстрелил в шею. А что? Разговаривать уже не сможет, но помучается.
- Или вызовет подмогу, поднимет шум, взорвет здание. Неправильная позиция.
- Ничего ты не понимаешь, Струна. Позиция просто кардинально от твоей отличающаяся. Ну да поэтому ты – натянутая леска, а я - царь.
Ликвидатор хмыкнул и покачал головой.
- Отличная работа, Струна. Теперь спускайся вниз по вентиляции! – недовольно, с раздражением проговорил Скелет. – Я проведу тебя к спортзалу. Они уже поняли, что что-то не так.
- Тогда они точно пошлют кого-нибудь проверить. Я его встречу.
- Они не отправляют. Трое в зале, ходят по периметру, держат детей и преподавателей на прицеле. Струна, нужны только три точных выстрела. И все, проблема решена.
Ликвидатор был не согласен со Скелетом. Но Саул посоветовал подчиниться.
Через решетку вентиляции он смотрел на зал сверху. Видел испуганных детей, еще более напуганных учителей. Террористы нервничали и оглядывались друг на друга. Один из них, с автоматом наперевес говорил по телефону с полицией, двое других молчали.
- Боюсь промахнуться.
- Ты не промахиваешься, Струна. Целься в голову, - Саул проговорил это с такой монолитной уверенностью, что друг, наставив пистолет через щель решетки, прицелился, для точности включил лазер и, только заметив точку на лбу, выстрелил в говорящего по телефону. Резко влево – металл вошел в голову замершего второго, немного вправо и вниз – упал третий.
- Вот видишь. Чудесная реакция. Чудесная скорость. Супер-точность. Теперь спустись и выведи детей.
- Струна! Ты там? Что случилось? – к удивлению ликвидатора, Скелет запаниковал.
- Я закончил.
- Так..быстро?
Струна не ответил, пробираясь к выходу.
----
Люди в зале зашевелились, но все еще боялись покинуть это место. Несколько женщин – учителей, что были рядом с трупами террористов, закрывали детям глаза. Струна вошел в зал через дверь в раздевалку, оглядел людей.
- Вы свободны. Есть раненые?
Одна, женщина в возрасте, поднялась на трясущихся ногах.
- Нет, - прижимая руки к груди, она оглядывала вошедшего, считая его жестоким ангелом, посланным на помощь.
- Камиль! – маленькая девочка, сорвавшись с места неподалеку, подбежала и схватила его за пояс, обнимая. В ней он узнал Джорджину.
- Оно же того стоило, да, Струна? – спросил Саул, улыбаясь и исчезая из видимости друга.
В зал вбегали полицейские и врачи. Подходя к бывшим заложникам, одни помогали им подняться и покинуть помещение, другие осматривали трупы, третьи – углы спортзала и черные сумки, оставленные террористами.
- Камиль, - потянув его за костюм на себя, заставляя склониться, Джорджина смотрела на него совершенно чистыми глазами, в котором не было страха, только любопытство. – Камиль. А где мои родители?
- Не знаю.
- А пойдем, поищем их? Мама говорила, что будет наверху, смотреть в окошко, а папа должен был быть на втором этаже. Они сказали, что это какая-то у них игра, но я не должна никому об этом говорить, чтобы не испортить сюрприз. Камиль, а ты знаешь, какой сюрприз должен быть? Игра, честно говоря, скучная получилась. Я могу веселее придумать.
Струна молчал, поднявшись и положив ладонь на макушку девочки, флегматично рассматривая расходящийся народ, словно тени с резкими очертаниями в сумерках.
- Оно того стоило? – тихо спросил он Саула, который не ответил.
---
- Это все?
- Да, думаю, что так. Тебе должно быть видней.
- Саул.
- Не начинай. Даже не делай этой долбанной попытки размазать по мне свои сопли. Ты отлично справился с делом. Ты понял, что тебе без этого не жить. Поэтому положи это на стол Скелету и давай, не болей.
- Я не…Ну, ты знаешь.
- А мне наплевать, чего ты не хочешь. Давай так. Обещаю приглядеть за тобой откуда-нибудь. И если что-то очень страшное – я приду. Если нет – значит справишься. Договорились?
Струна подумал и согласно кивнул.
- Все. Встретимся позже, Камиль.
- Пока, Джо.
Струна зашел в кабинет и положил на стол с зеленым сукном белый, с несколькими строчками, лист. Скелет просмотрел его и поднял на ликвидатора серьезный взгляд. Улыбнулся.
- Хорошо, что ты снова с нами. С возвращением.

End.



Listen or download Lifehouse Storm for free on Prostopleer
Если плеер не отображается, то ниже прописал трек. Слушайте, читайте, или наоборот.

@музыка: Lifehouse - Storm

@темы: писаное

---

Мои надежды на то, что я спокойно проживу несколько месяцев до получения диплома, рухнули. Позвонившая в полдень замотдела радостно сообщила, что в конце апреля мне выпала честь ехать в Китай со своими инструменталистами и еще двумя коллективами. И это будет через две недели после конкурса. А у меня нет ни ИНН, ни загранпаспорта. И диплом еще не написан.
И вот я думаю: какого ж хххудожника на меня все это свалилось? т_т
Ну да ладно, с Божьей помощью справимся, как и всегда. Поехали.
+_+

---

Вот сижу я в пекарне, обедаю. Думаю об «Отце» Соловова, о статье и вопрос того, что именно в ней надо отразить. Точнее, что хотят от меня в ней увидеть. И тут обращаю внимание на то, что эта пекарня, прекрасное место, заполнена парочками. И если большинство из них не привлекает особого внимания, то рядом сидящие–первый–второй курс универа максимум–проживают первое свидание. Это...так странно. О.о они говорят на всякие темы, девушка его вме расспрашивает, чем занимается парень, и тут он выдает: музыкой! Я: эге! Послушаем. ++ Далее происходит то, что меня заставляет презирать подобных им. Мальчик рассказывает о том, как учился в музыкалбной школе. Хотел–то он учиться на гитаре или саксофоне, но мама егоц такая–разэдакая, отдала его на балалайку. И вот он, бедный несчастный, пять лет мучался. На что девонька с иронией проговорила:«ты такой патриотичный» и стала риторически удивляться тому, как же это на ней играть–то можно, на ней вообще «ноты есть»? Цитата.
Я не могу подобрать пока нужных слов, чтобы объяснить свое возмущение и досаду на таких людей. Но я еще вернусь к этому вопросу.

---

Да, болеть – это противно. Но освобождается время, чтобы написать главу диплома. А я что? А я установил Mass Effect 3 и гамаю. Я молодец. Йей.
=__=

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

ОБОЖЕЧКИ!

ДА! ПРОСТИТЕ МОЙ КАПС! ОН НАШЕЛСЯ! НАШЕЛСЯЯЯ!!!! *тут уместны фанфары, трубы, фейерверки и конфетти*

Нашелся мультик моего раннего детства!

смотрим здесь

multiki-online.net/princessa-starla-i-povelitel...

Ларс, ты-гугл! xDDD

---

Ирландское гадание ко Дню святого Патрика

Что скажет тебе Ирландская мудрость?

Согласен х)